Дедушка по маминой линии – Жуков Андрей Сергеевич – родился в г. Бежица Брянской области 23 сентября 1912 года. Судя по фотографии его отца начала 1900-х гг. – в казачьей семье Жуковых Сергея Николаевича и Варвары (?), где, кроме него, было еще 11 детей.

Моя бабушка по маминой линии – Жукова (в девичестве Волынцева) Зоя Александровна, родилась 7 декабря 1912 года в с. Сормово под Нижним Новгородом, в семье Волынцевых Александра Алексеевича и Валентины Федоровны. О девичьей фамилии Валентины Федоровны никто из моей семьи не знает, равно как и о ее родителях. Моя мама предполагает, что это был неравный брак – Александр был рабочим, возможно, революционером-разночинцем, а «бабуся» – видимо, из богатого сормовского купечества. Из-за такого замужества ее «отлучили» от семьи. Из смутных детских воспоминаний моей бабушки – сладости горстями не только в ярмарочные дни (видимо, какие-то отношения все же поддерживались какое-то время). После революции 1917 года закончились любые воспоминания на эту тему.
Дедушка до войны учился в Горном институте в Ленинграде (где они с бабушкой и познакомились), был всегда «душой компании», играл в джазовом оркестре на гитаре, ездил в геологические экспедиции.

В 1938 году (во времена Берии) его добровольно-принудительно забрали работать в НКВД. Бабушка рассказывала, что ближе к окончанию института деду дважды предлагали поступить туда на службу. На семейном совете было решено не принимать этих предложений, однако в третий раз в органы вызвали дедушку вместе с женой (моей бабушкой), и предложили на выбор – положить партбилеты на стол со всеми вытекающими последствиями, либо поступить на службу в НКВД. Выбор был небогат, и «предложение» принято. К этому времени в семье родился первый ребенок – моя тетя Оля – и с учебой бабушки было покончено. Дедушка успел закончить институт.

По рассказам мамы и бабушки, дедушка был участником советско-финской войны 1939-1940 гг. За участие в этих боевых действиях дедушка получил первый Орден Красной Звезды. Там же, на войне, он отморозил пальцы на ноге.

Во время Великой Отечественной войны дедушка нес службу в блокадном Ленинграде и на переднем крае Ленинградского фронта. В семье живет предание о том, что однажды, вернувшись в квартиру на Моховой после ночного дежурства, он обнаружил в своей постели осколок разорвавшегося снаряда. Ни бабушке, ни детям о войне практически не рассказывал. Моя мама предполагает, что во время войны он был связан с разведкой.

На сайте «Память народа» отыскалась страничка Жукова Андрея Сергеевича, подтвердившая, что он служил в особом отделе, связанном с контрразведкой.
По данным сайта, он имел следующие награды:
– Орден Отечественной войны I степени, 30.07.1944,
– Орден Красной Звезды, 29.04.1943,
– Медаль «За оборону Ленинграда», 22.12.1942,
– Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», 09.05.1945,
– Медаль «За боевые заслуги», 25.07.1949.
По документам, находящимся в открытом доступе, стало известно, что один Орден Красной Звезды он получил за чекистскую работу непосредственно в боевой обстановке, и неоднократно лично участвовал в боевых действиях. На самом деле, наград у дедушки было больше. Из того, что еще сохранилось в семье:
– Орден Красной Звезды, полученный во время советско-финской войны 1939-1940 гг.
– Нагрудный знак «Гвардия»,
– Медаль «В ознаменование тридцатой годовщины советской армии и флота 1918-1948»,
– Медаль «В память 250-летия Ленинграда»,
– Медаль к юбилею МВД, 1967 г.

В семье Жуковых, в Ленинграде, до войны родилось двое детей: погодки Оля и Сережа. Когда началась Великая Отечественная война, семьи комсостава должны были эвакуировать из Ленинграда в Старую Руссу. Бабушка вспоминала, что дед тогда посчитал очень странным решение руководства направить их не в тыл, а навстречу врагу, ближе к линии фронта, и что это похоже на измену Родине. Поэтому дедушка принял решение отправить семью: жену (Жукову Зою Александровну), тещу (Волынцеву Валентину Федоровну) и детей (Олю и Сережу), в город Горький (Нижний Новгород), к родственникам. При этом дедушка сумел однажды, в 1943 году, приехать в Горький к семье.

В 1944-1945 годах дедушка служил близ государственной границы СССР во Пскове, затем его вернули в Ленинград.


После снятия блокады, в 1944 году, семья возвратилась в Ленинград и воссоединилась. В 1946 году в семье Жуковых родилась дочь Ира (моя мама).
Бабушка рассказывала, что в начале 1950-х гг. дед сильно переживал из-за «дела врачей», считал, что оно сфабриковано. Видимо, где-то что-то сказал лишнего по этому поводу, и вот...

В 1951-53 годах он, по воспоминаниям мамы, работал на Литейном (в НКВД Ленинграда), но начал ездить в длительные командировки в Саратов. После смерти Сталина в 1953 году, дедушка из НКВД Ленинграда в чине подполковника был переведен (фактически сослан) в Саратов, уже в МВД, заместителем начальника школы милиции. Возможно, таким образом его выводил «из-под удара» его прежний начальник, сам впоследствии репрессированный и расстрелянный. Говорят, он так почти всю свою команду спас, но вот сам спастись не смог...

Первоначально дедушка приехал в Саратов один и жил при школе милиции, которая в тот период располагалась на ул. Московской, 35, в здании бывшей Городской Думы. Во дворе школы размещалось что-то вроде общежития, или служебных квартир, куда семья (жена, теща и трое детей) перебралась из Ленинграда в Саратов весной 1953 года.


В этот период уже строился дом для офицерского состава МВД по адресу: ул. 20 лет ВЛКСМ (ныне – Большая Казачья), 100. Летом 1953 года в двухкомнатную квартиру №9 на 4-м этаже первого подъезда этого дома переехала вся семья Жуковых. Квартира была просторной, с большой кухней, высоченными потолками (3,6-3,8 м), с туалетом, ванной и газовой колонкой на горячую воду, с паркетными полами «елочкой» (нам, детям, еще в 1970-е годы доводилось его периодически натирать) и лепными тянутыми карнизами. И, конечно, с телефоном – черным дисковым аппаратом с неподъемной эбонитовой трубкой. Стены были оштукатурены известковой штукатуркой (до сих пор помню изумительный вкус того мела: стоя в свое время наказанными в углах, мы с двоюродной сестрой столько дырочек там наковыряли :-))).

По воспоминаниям моей мамы – Воробьевой (в девичестве Жуковой) Ирины Андреевны, в доме жили, в основном, семьи комсостава НКВД и МВД. Все друг друга знали, общались и дружили. Жуковы были дружны, кстати, и с Героем Советского Союза Емлютиным Дмитрием Васильевичем (жили-то в одном доме, да и с дедушкой они почти земляки были – оба из Брянской области). Друзья детства мамы: Непогодева (впоследствии по мужу – Гаврилова) Надежда Васильевна – дочь полковника МВД (бывшего НКВД), Исаева Нина – дочь офицера МВД, заместителя моего деда в школе милиции, Лакеева (впоследствии по мужу – Хилюкова) Елена – дочь электрика при МВД.

В доме было бомбоубежище с бетонными стенами и потолками. По детским воспоминаниям мамы, посредством системы бомбоубежищ сотый дом соединялся подземным ходом с отделением МВД на ул. Московской (с так называемым «Тюремным замком»), где дети спокойно путешествовали.

Моя мама рассказывала, что тайком от взрослых они с друзьями иногда забирались через чердак на крышу дома, сидели там в кирпичной башенке, болтая и обозревая окрестности. Двор дома был спокойным, уютным и ухоженным, все жильцы дружно его обихаживали – строили лавочки, беседки, сажали сиреневый сад, клумбы, подметали и красили ежегодно.

Мой дедушка, по рассказам мамы и бабушки, был очень интересным, веселым и умным человеком, отчаянным доминошником, бильярдистом и шахматистом. Он дожил лишь до 56 лет; третий инсульт его убил. 30 октября 1968 года его не стало. Несмотря на свой малый возраст, помню его похороны – военный оркестр, выворачивающий душу похоронным маршем, плачущих маму, бабушку, соседей. Похоронили Жукова Андрея Сергеевича на Воскресенском кладбище в Саратове, участок № 13.

Бабушка пережила дедушку на 32 года, и до конца 1990-х жила в квартире № 9 в доме 100 по Большой Казачьей. На долю моей любимой «ба» выпало все сполна, чем богат был 20-й век: Первая мировая война, революции, коллективизация, организация пионерских отрядов, комсомольское прошлое, рабфак, незаконченная учеба в ленинградском Горном институте, работа в исполкоме по делам религий, участие в разнообразных общественных организациях. Бабушка была убежденной общественницей, никогда не сидела без дела. Помню, в конце 1970-х ее постоянно приглашали быть присяжным заседателем в товарищеском суде.

Бабушка вырастила пятерых внуков – мы все жили или бывали в ее доме. Бабушка учила меня играть на мандолине, фотографировать. В моем детстве мы пели песни, болтали о серьезном и не очень. Всегда с ней было интересно и душевно; ничто не оставляло ее равнодушной. Подкосило бабушку в конце 90-х известие о смерти сына (моего дяди) Сережи. Умерла бабушка 17 апреля 2001 года. Похоронена вместе с сыном, внуком и правнуком на старом Елшанском кладбище, участок № 82.

Уже по моим воспоминаниям, днем беседка во дворе дома принадлежала детям – там проходили игры, репетиции и концерты, на которые сходились родители со всего двора. В вечернее время беседка безоговорочно переходила во владение пенсионеров – они там играли в домино, шашки и шахматы. Ни разу не видела там выпивающих или дебоширящих компаний. На первом этаже в первом подъезде располагался (да и сейчас еще есть) детский сад для детей сотрудников МВД. Во дворе – большая детская площадка с лесенками, каруселями и качелями. На задах – маленький сарайчик, в котором принимали пустые бутылки и макулатуру. Этим мы «зарабатывали» на наши детские карманные расходы.

Я, мой брат и двоюродные братья и сестры жили, росли или частенько бывали в этом доме, о котором сохранили самые теплые воспоминания – под сенью любви и под строгим присмотром нашей бабушки Зои.